Киборг вутайской сборки
Вам это не интересно будет. Честное слово.Ну, как знаете... Я предупредил.Я снова чувствую себя ненужным. Неинтересным. Точнее - не интересующимся. Зима в душе не кончается уже пару лет, и мне все настолько надоело, что вырвать меня из анабиоза уже невозможно без чьей-либо навязчивой помощи. Но никто, слава Богам, не навязывается, а просить я все так же не умею. Да и кого просить? Старые друзья ушли по жизни вперед, оставив меня далеко за спиной своих каждодневных радостей. Новые друзья... Наверное, недостаточно друзья. Им я нужен еще меньше. В такие моменты можно высказаться только незнакомцу, которому на тебя наплевать, и которому можно поверить, что ему и правда интересны мои душевные излияния. Но для этого нужно доверие и подчас, большее, чем к самому близкому человеку. А доверия у меня нет ни к кому уже много лет.
Кем-то мы были. Кем-то мы стали... Не хочется ничего нового и старое вызывает уныние. Несколько дней назад всерьез увлекся Фандомной Битвой, пусть и поучаствовал в ней очень-очень с краю, но теперь не хочется даже перечитывать свое творчество.
Пустота. Скука. Боль. И чего больше - непонятно. А может все вместе, взаимопроникло друг в друга и теперь отравляет меня, медленно но верно лишая чувств. Живу привычкой. Я уже не помню, чем вчерашний день отличался от позавчерашнего, и от того, что был неделю назад. Где-то совсем рядом - жизнь! Несчастная любовь. Счастливая любовь. Всплеск творчества. Художники и музыканты. Байкеры собрали последний зимний шашлык, на который меня не пригласили, лучшая подруга вышла замуж, не вспомнив обо мне. Ролевой фестиваль забыл прислать мне памятку, что меня, как члена команды и одного из бывших организаторов, ждут на конвенте. Перечисления множественны, суть одна. Я ушел на дно и растворился в иле и грязи. И обо мне забыли. Очень и очень быстро.
Мне сегодня сказал один человек, что когда-то от него отвернулся любимый. Я знаю, каково это. Но кто знает, как бывает, когда отворачивается мир? Когда ты всерьез понимаешь, что не нужен никому, кроме родителей, да и те так привыкли быть без тебя, что всерьез удивляются, зачем ты им звонишь? Ведь всего неделю назад разговаривали. Когда не один - десятки людей, чьи взгляды для тебя ценны, просто смотрят мимо, то ли не замечая, то ли считая тебя предметом интерьера. Этаким пустым, бесполезным манекеном, лишь оттеняющим разнообразие их жизни. Когда ты рассказываешь близкому другу сны и понимаешь, что он смотрит сквозь тебя, потому что он сейчас где-то, где ему интересней, чем со тобой, в твоей душе? Кто знает всю глубину одиночества, в которую ты опускаешь себя сам, не смея больше настаивать на своих переживаниях и понимаешь, что им ты годен лишь на то, чтобы молча слушать, изредка кивая? И это есть цена дружбы: молчать и слушать. Радоваться и печалиться. Переживать и поздравлять. Его, того счастливчика, что может еще хоть что-то чувствовать.
А тебе не позволено делиться своими чувствами, даже если ты их испытываешь. Не потому, что нельзя, но потому что это никому не надо. Тебя не услышат, а лишь послушают. А это гораздо больнее, чем просто держать в себе. Так не остается даже иллюзии надежды на то, что ты кому-то нужен. Не твой фотоаппарат, не твоя вписка и не твое мнение по поводу "вон той классной девчонки", а именно ТЫ. Твое прошлое, твои мысли, твои сны. Твоя любовь, в конце концов. А эта иллюзия нужна. Хотя бы чтобы не наглотаться снотворного или другой безболезненной радости.
Я, наверное, опять пишу хрень, но что поделать? Я не могу говорить, но я могу писать. И пусть все это опять-таки никто не услышит и не прочтет, мне будет легче. Иллюзия надежды. А вдруг? В этом херовом мире семь миллиардов людей. Неужели среди всей этой толпы не найдется того одного, кто мог бы понять? Дороги неисповедимы и кто знает, вдруг как и я когда то, лет через десять на мою запись забредет случайный прохожий. И тоже будет мучиться вопросом - написать-не написать этому устало-депрессивному хроническому подростку нужное слово.
Хотелось бы верить, что я доживу.
Но не верю.
а дальше совсем пиздец
А я совсем не умею навязываться. Я вроде бы и шумный, и любопытный, и побывать везде успею, и накосячить везде, и хуйню какую-нибудь сотворить, о которой потом полжизни вспоминать будет стыдно... А вот навязываться - боюсь. Особенно к дорогим людям. Боюсь надоесть, боюсь пустоты в ответ. Правда все-равно это делаю. Вызываю на диалог, зову в гости и погулять. Но вновь получаю эту самую пустоту и безответность. И опять кляну себя за лишние эмоции, которые - суть лишь, мое проявление слабости. Сильный не будет так заморачиваться. Он навяжет себя и навяжет так, что без него жить больше не смогут. А я так не умею. Я умею лишь сидеть в чьих-то ногах и положа голову на его колени, тихо слушать того, кто позволит себе мне все рассказать. А потом рассказать ему о себе, зная, что уж он-то выслушает, рассеянно перебирая пальцами по волосам. Не высмеет и не перебьет, не уведет тему, не станет давать советов. А просто поймет и постарается утешить. Так же, как и я его. И если этого не произойдет, то я уйду. Максимально незаметно и неслышно испарюсь из его жизни, не оскорбляя обидами и упреками в равнодушии. Возможно, начну искать снова, а возможно, снова сяду за руль мотоцикла и в последний раз выжму все, что может выдать обреченный движок.
И вот тогда я пойму, что зима кончилась.
Потому что я снова ошибся. Пошел за ложной приманкой дружбы, но стал всего лишь очередной записью контактов во френдзоне. Какое хорошее слово дали нам соц-сети. Френды. Не друзья, не приятели. Френды. Просто кто-то, кто знаком чуть больше, чем по имени, но чуть меньше, чем родственник. Ошибся и теперь расплачиваюсь за это. Своей жаждой и несдержанностью, его отстраненностью, холодностью и возможно - презрением. И, как следствие, болью. И так каждый раз. И каждый раз по-новому, и как будто в - последний.
Выдержатьвыдержатьвыдержать... Это пройдет, у тебя ведь такое уже бывало. Редко - но бывало. Выживешь, перебесишься. Придет лето и кто знает, вдруг тебе дастся шанс сказать сердцем то, что не можешь написать разумом? Или ты просто перебесишься и вопрос потеряет актуальность. Или уедешь вообще в левый фандом, утонув в нем с головой, глубже, чем Рэн в Либрии.
А пока ждем и терпим. Вечность, если понадобится.
Кем-то мы были. Кем-то мы стали... Не хочется ничего нового и старое вызывает уныние. Несколько дней назад всерьез увлекся Фандомной Битвой, пусть и поучаствовал в ней очень-очень с краю, но теперь не хочется даже перечитывать свое творчество.
Пустота. Скука. Боль. И чего больше - непонятно. А может все вместе, взаимопроникло друг в друга и теперь отравляет меня, медленно но верно лишая чувств. Живу привычкой. Я уже не помню, чем вчерашний день отличался от позавчерашнего, и от того, что был неделю назад. Где-то совсем рядом - жизнь! Несчастная любовь. Счастливая любовь. Всплеск творчества. Художники и музыканты. Байкеры собрали последний зимний шашлык, на который меня не пригласили, лучшая подруга вышла замуж, не вспомнив обо мне. Ролевой фестиваль забыл прислать мне памятку, что меня, как члена команды и одного из бывших организаторов, ждут на конвенте. Перечисления множественны, суть одна. Я ушел на дно и растворился в иле и грязи. И обо мне забыли. Очень и очень быстро.
Мне сегодня сказал один человек, что когда-то от него отвернулся любимый. Я знаю, каково это. Но кто знает, как бывает, когда отворачивается мир? Когда ты всерьез понимаешь, что не нужен никому, кроме родителей, да и те так привыкли быть без тебя, что всерьез удивляются, зачем ты им звонишь? Ведь всего неделю назад разговаривали. Когда не один - десятки людей, чьи взгляды для тебя ценны, просто смотрят мимо, то ли не замечая, то ли считая тебя предметом интерьера. Этаким пустым, бесполезным манекеном, лишь оттеняющим разнообразие их жизни. Когда ты рассказываешь близкому другу сны и понимаешь, что он смотрит сквозь тебя, потому что он сейчас где-то, где ему интересней, чем со тобой, в твоей душе? Кто знает всю глубину одиночества, в которую ты опускаешь себя сам, не смея больше настаивать на своих переживаниях и понимаешь, что им ты годен лишь на то, чтобы молча слушать, изредка кивая? И это есть цена дружбы: молчать и слушать. Радоваться и печалиться. Переживать и поздравлять. Его, того счастливчика, что может еще хоть что-то чувствовать.
А тебе не позволено делиться своими чувствами, даже если ты их испытываешь. Не потому, что нельзя, но потому что это никому не надо. Тебя не услышат, а лишь послушают. А это гораздо больнее, чем просто держать в себе. Так не остается даже иллюзии надежды на то, что ты кому-то нужен. Не твой фотоаппарат, не твоя вписка и не твое мнение по поводу "вон той классной девчонки", а именно ТЫ. Твое прошлое, твои мысли, твои сны. Твоя любовь, в конце концов. А эта иллюзия нужна. Хотя бы чтобы не наглотаться снотворного или другой безболезненной радости.
Я, наверное, опять пишу хрень, но что поделать? Я не могу говорить, но я могу писать. И пусть все это опять-таки никто не услышит и не прочтет, мне будет легче. Иллюзия надежды. А вдруг? В этом херовом мире семь миллиардов людей. Неужели среди всей этой толпы не найдется того одного, кто мог бы понять? Дороги неисповедимы и кто знает, вдруг как и я когда то, лет через десять на мою запись забредет случайный прохожий. И тоже будет мучиться вопросом - написать-не написать этому устало-депрессивному хроническому подростку нужное слово.
Хотелось бы верить, что я доживу.
Но не верю.
а дальше совсем пиздец
А я совсем не умею навязываться. Я вроде бы и шумный, и любопытный, и побывать везде успею, и накосячить везде, и хуйню какую-нибудь сотворить, о которой потом полжизни вспоминать будет стыдно... А вот навязываться - боюсь. Особенно к дорогим людям. Боюсь надоесть, боюсь пустоты в ответ. Правда все-равно это делаю. Вызываю на диалог, зову в гости и погулять. Но вновь получаю эту самую пустоту и безответность. И опять кляну себя за лишние эмоции, которые - суть лишь, мое проявление слабости. Сильный не будет так заморачиваться. Он навяжет себя и навяжет так, что без него жить больше не смогут. А я так не умею. Я умею лишь сидеть в чьих-то ногах и положа голову на его колени, тихо слушать того, кто позволит себе мне все рассказать. А потом рассказать ему о себе, зная, что уж он-то выслушает, рассеянно перебирая пальцами по волосам. Не высмеет и не перебьет, не уведет тему, не станет давать советов. А просто поймет и постарается утешить. Так же, как и я его. И если этого не произойдет, то я уйду. Максимально незаметно и неслышно испарюсь из его жизни, не оскорбляя обидами и упреками в равнодушии. Возможно, начну искать снова, а возможно, снова сяду за руль мотоцикла и в последний раз выжму все, что может выдать обреченный движок.
И вот тогда я пойму, что зима кончилась.
Потому что я снова ошибся. Пошел за ложной приманкой дружбы, но стал всего лишь очередной записью контактов во френдзоне. Какое хорошее слово дали нам соц-сети. Френды. Не друзья, не приятели. Френды. Просто кто-то, кто знаком чуть больше, чем по имени, но чуть меньше, чем родственник. Ошибся и теперь расплачиваюсь за это. Своей жаждой и несдержанностью, его отстраненностью, холодностью и возможно - презрением. И, как следствие, болью. И так каждый раз. И каждый раз по-новому, и как будто в - последний.
Выдержатьвыдержатьвыдержать... Это пройдет, у тебя ведь такое уже бывало. Редко - но бывало. Выживешь, перебесишься. Придет лето и кто знает, вдруг тебе дастся шанс сказать сердцем то, что не можешь написать разумом? Или ты просто перебесишься и вопрос потеряет актуальность. Или уедешь вообще в левый фандом, утонув в нем с головой, глубже, чем Рэн в Либрии.
А пока ждем и терпим. Вечность, если понадобится.
@музыка: Muse – Resistance
@настроение: нету
@темы: ни о чём, ствол-рот-сейчас